Вдова аятоллы - Страница 25

Мошенник и шантажист... Тихий ангел пролетел и... исчез, ужаснувшись такой неправедностью священнослужителя.

— Что же произошло потом? — спросил Малко.

— Все произошло так, как он сказал. Не учел он лишь одного — бомбы в Тегеране.

— И вы оказались хозяйкой двухсот сорока миллионов долларов, — заключил Малко.

Получая одни только проценты, она могла позволить себе тратить миллионы долларов. Даже имея такие расточительные привычки, было бы трудно их исчерпать.

Молодой аятолла ловко продумал свой ход. Мошенничество, прикрытое шантажом. Это должно было действовать. Судьба распорядилась иначе. Сделав Шарнилар золотой вдовой, хотя и с некоторыми проблемами.

Иранская революция не всем принесла несчастье.

— По крайней мере, — вздохнула Шарнилар, — эти деньги не пошли на войну...

Поистине, она была убежденной пацифисткой...

Пеликан, тяжело махая крыльями, пролетел над ними и сел поодаль. Молчание продолжалось, молодая женщина, казалось, была погружена в свои мысли.

— Мне хочется промчаться быстро на катере, — сказала она вдруг.

— Я сяду за руль, — предложил Малко.

Он подвинулся к ее сиденью, когда она слезала с него. Непроизвольно они оказались стиснутыми между вращающимся креслом и приборной доской, тесно прижавшись друг к другу...

Легкое покачивание «Экскалибура» еще плотнее соединило их. Малко почувствовал сквозь ткань своих брюк теплоту бедер молодой женщины.

Это длилось несколько секунд, и они не промолвили ни слова. Опустив руки, Шарнилар смотрела на него своим единственным глазом. Было слишком темно, и он не видел выражения ее лица. Он протянул руку, положил ей на спину, и в тот же момент ее грудь прижалась к его рубашке. Слегка дрогнувшим голосом Шарнилар сказала:

— Оставьте меня.

Она глубоко дышала, и ее грудь еще сильнее прижалась к нему. Он поцеловал ее, но губы ее были холодными и мягкими.

— Почему вы решили, что нравитесь мне? — спросила она, повысив голос. — Отпустите меня.

— Я ничего не решил, — сказал Малко. — Просто мне сейчас приятно с вами.

— Вас возбуждают большие деньги? — бросила она ему ядовито.

Последовавшее затем молчание длилось лишь долю секунды. Рука Малко ослабла, и его правая ладонь хлопнула по щеке Шарнилар.

— Вернемся, — сказал он.

Шарнилар словно сбросила с себя оцепенение. Не говоря ни слова, она прильнула к нему, ее руки обвились вокруг его затылка, и ее язык встретился с его языком. Очень скоро она продемонстрировала, что ей незачем завидовать Мэнди Браун. Ее бедра слегка двигались, и казалось, у нее не было костей, — так плотно она прижалась к его телу — словно ароматная и теплая змея... «Экскалибур» повернулся на якоре, луна осветила лицо Шарнилар, и Малко прочитал в ее взгляде то, что Александра сумела уловить несколько месяцев тому назад...

Он повернул вокруг оси обитое сиденье, и Шарнилар сама взобралась на него, задрав ноги, чтобы упереться ступнями в щиток приборов. Малко оставалось только отодвинуть в сторону голубой сатин, чтобы вонзиться в нее одним движением бедер. Шарнилар застонала. Она быстро двигалась вперед и назад, вцепившись руками в края сиденья, словно от этого зависела ее жизнь. Затем она приподнялась и взорвалась в продолжительном наслаждении с прерывистыми криками и резкими вздрагиваниями всего тела.

Малко удалось сохранить над собой контроль и дать ей время полностью насытиться. Когда он хотел оставить ее, Шарнилар попыталась удержать его, простонав:

— Нет, останься!

Он взял ее за руку, довел до диванчика и заставил встать на колени, затем, с рассчитанной грубостью, резко опустил ее сатиновые шорты, обнажив роскошный зад. Он медленно начал продвигаться, прижимая рукой ее затылок, склоненный над влажным молескином диванчика, до тех пор, пока она не стала кричать при каждом его мощном ударе. Он ощущал необыкновенную ясность мысли и полностью владел собой. Когда в нем забурлил сок, он отпустил ее затылок, схватил молодую женщину двумя руками за бедра и резко потянул ее к себе. Она кричала все время, пока он предавался наслаждению.

Когда он отстранился, Шарнилар быстро повернулась, по-прежнему без слов, так что рот оказался на уровне живота Малко, и ее губы нежно сомкнулись на нем.

Из-за легкой качки ему было трудно сохранять равновесие, и он обхватил одной рукой ее поясницу. Ее умелый рот угомонился лишь тогда, когда Малко вновь обрел всю свою силу.

Развернувшись, она заняла прежнее положение. При богатом воображении Шарнилар этот жест имел лишь одно значение.

Внутри она была еще горячей, но Малко долго там не задержался. Когда он медленно проник чуть повыше, все тело Шарнилар было охвачено неудержимым трепетом, ее ногти царапали молескин, потом она издала глухой вздох, прежде чем сказать изменившимся голосом:

— Ах, как хорошо! Вскрой-ка меня поглубже.

Он взялся за дело так, что, несмотря на ночной бриз, покрылся потом, побуждаемый Шарнилар, которая безостановочно изгибалась, извивалась, идя ему навстречу. Он снова разлился в ней с неистовым наслаждением.

Полная луна сверкала по-прежнему, и «Экскалибур» тихонько покачивался.

Шарнилар сказала вполголоса, как будто их могли услышать:

— Это именно то, чего мне так хотелось в первый раз, когда я тебя увидела. Я думаю, что если бы ты бросил меня на землю и взял таким образом, даже не занимаясь со мной любовью, то я бы испытала еще большее удовольствие.

— Почему? — не удержался он от вопроса.

Она повернулась к нему своим совершенным профилем.

— Потому что мужчины меня боятся, обращаются со мной, будто я хрустальная, с тех пор как я стала богатой. А мне нужно чувствовать себя самкой, чтобы моим телом пользовались и получали удовольствие. Вот ты-то это понял.